Отец LSD-Альберт Хофманн

Альберт Хофманн родился в 11 января 1906 года в Бадене, Швейцария. Он обучался химии в Университете Цюриха. Его работы были посвящены химии растений и животных, потому что, по его словам, он хотел исследовать естественный мир на уровне, где энергия и элементы объединяются, чтобы создавать жизнь. Позже Хофманн провёл важные исследования, относящиеся к химической структуре общего для всех животных вещества хитина, - за эту работу он получил докторскую степень. Хофманн вошёл в химико-фармацевтическое подразделение Лаборатории Сандоз (Sandoz Laboratories) (сейчас "Novartis"), находящейся в Базеле, начав изучать лекарственное растение морской лук и грибок спорыньи, как часть программы по очистке и синтезу активных компонентов для использования в фармацевтических целях.
Его исследование лизергиновой кислоты, центрального общего компонента алкалоидов спорыньи, в конечном счете, привело к синтезу LSD-25 в 1938 году. Через 5 лет, повторяя синтез почти забытого вещества, доктор Альберт Хофманн открыл психоделический эффект LSD после случайной абсорбции вещества через кончик пальца. В этот день он преднамеренно принял 250 мкг ЛСД. Эту дозу он применил по аналогии с другими алкалоидами. Опасаясь, что заболел, он поехал из лаборатории домой на велосипеде. Во время поездки он ощутил эффекты ЛСД, сделав этот день датой первого в мире "кислотного трипа". Действие ЛСД проявилось в том, что субъективные ощущения Хофманна - очень медленная езда, не соответствовали объективным - очень большая скорость движения. 22 апреля он написал о своём эксперименте и опыте, а позже поместил эту заметку в свою книгу "ЛСД - мой трудный ребёнок". После того, как Хофманн благополучно добрался до дома, он вызвал врача и попросил у соседа молока. Ему казалось, что при помощи молока можно уменьшить симптомы. Прибывший врач не нашёл у пациента никаких отклонений, кроме расширенных зрачков. В течение нескольких часов Альберту казалось, что он стал одержим демонами, что его соседка - ведьма, что мебель в его доме угрожает ему. После этого чувство тревоги сменилось комфортом, нахлынули яркие разноцветные образы в форме кругов и спиралей, которые не пропадали при закрытых глазах. Также Хофманн рассказывал, что звук проезжающего автомобиля воспринимался им в форме оптического образа. В итоге Альберт заснул, а утром чувствовал себя достаточно хорошо, только несколько уставшим. Завтрак показался ему необычайно вкусным, и весь день сенсорная чувствительность была усилена. После была проведена серия экспериментов с LSD при участии самого Хофманна и его коллег. Первые записи об этих опытах были сделаны 22 апреля того же года. Хофманн стал директором отделения естественных продуктов Лаборатории Сандоз и приступил к изучению галлюциногенных веществ найденных в мексиканских грибах и других растениях, используемых аборигенами. Это привело его к синтезу псилоцибина, активного агента многих "волшебных грибов". Хофманн также стал интересоваться семенами мексиканской ипомеи вида Rivea corymbosa, семена которой назывались местными жителями Ololiuhqui. Он был удивлён, обнаружив, что активный элемент этих семян химически схож с LSD. В 1962 году он и его жена Анита путешествовали в южную Мексику для поиска растения "Maria Pastora", позднее известной как Salvia Divinorum. Хофманн обнаружил образцы растения, но не смог добиться успеха в идентификации активных компонентов сальвинорина А и Б. Доктор Хофманн стал страстным защитником окружающей среды и утверждал, что ЛСД, помимо того, чтобы быть ценным инструментом для психиатрии, мог использоваться, чтобы пробудить более глубокое понимание места человечества в природе, и помочь обуздать, в конечном счете, самоубийственную деградацию общества.
Он называл LSD "лекарством для души" и был расстроен общемировым запретом вещества приведшему к тому, что LSD ушёл в андеграунд. "LSD был успешно использован в течение 10 лет в психоанализе" говорил он, добавляя, что препарат был "украден" молодёжным движением 60-х США и затем неоправданно демонизирован правящими кругами, к которым молодёжное движение было в оппозиции. Он признавал, что LSD может быть опасным в плохих руках. Хофманн является автором более 100 научных работ и автором или соавтором нескольких книг, включая его книгу "LSD - Мой трудный ребёнок", являющейся частично автобиографией и содержащей описание известного велосипедного путешествия.
В 1984 году американский психолог и психиатр, доктор медицины, основатель трансперсональной психологии, один из пионеров в изучении изменённых состояний сознания Станислав Гроф взял интервью у Альберта Хофманна. Этот замечательный диалог с 1984 года никогда ранее не издавался и является уникальным.

Гроф: По слухам, открытие LSD является случайным экспериментом, подтвердившимся в результате вашего внезапного опьянения. Но я знаю от вас, что история была несколько более сложной. Вы можете дать свое разъяснение?
Хофманн: Да, верно, мое открытие ЛСД было случайным, но это был результат запланированных экспериментов, и эти эксперименты имели место в структуре фармацевтического исследования. Это открытие может быть описано мною, как интуитивная прозорливость. Это означает, что Вы ищете кое-что, у Вас есть определенный план, и затем Вы находите что - то еще, отличное от запланированного, которое может, однако, быть полезным.
Я развил метод синтеза амидов лизергиновой кислоты в контексте систематического исследования, цель которого состояла в том, чтобы синтезировать естественные эргоалкалоиды. В 1930-ых, был обнаружен новый эргоалкалоид, названный эргометрином или эргоновином. В то время не было возможностей получить такие вещества в лаборатории. Я разработал техническую процедуру, которая позволяла достигнуть частичного синтеза эргоновина. Сначала я получил одну из его модификаций, метергин, который является сегодня ведущим лекарством в акушерстве. Следующей модификацией эргоновина, которую я получил, как раз и стал LSD 25, диэтиламид лизергиновой кислоты.

Гроф: Были ли какие либо предпосылки в ранних исследованиях на животных, раскрывающие действие LSD, как активного вещества.
Хофманн: нет, я сделал LSD, потому что это аналог корамина (диэтиламида никотиновой кислоты). Из-за структурной связи между ЛСД и кольцом никотиновой кислоты я надеялся получить аналептик. Но наш фармаколог сделал вывод, что диэтиламид лизергиновой кислоты не имеет никаких клинически свойств и предложил прекратить исследования. Это случилось в 1938 году. Но все время, у меня было странное чувство, что мы должны снова проверить это вещество. Тогда, пять лет спустя, в 1943, я наконец решил синтезировать другой образец ЛСД. В конце синтеза случилось кое-что очень странное. Я оказался в необычайном состоянии, в котором все вокруг становилось другим. Мое сознание было изменено, и это было довольно приятно. В любом случае, я покинул лабораторию, пошел домой, лег и наслаждался своим сказочным состоянием, которое исчезло спустя несколько часов
Гроф: В тот момент вы догадывались, что это было воздействие LSD.

Хофманн: у меня было подозрение, что это было вызвано чем то из лаборатории, но я полагал, что это было вызвано растворителем. Я использовал дихлорэтилен, вещество похожее на хлороформ. На следующий день в лаборатории, я провел опыт с растворителем, но ничего подобного не произошло. Тогда я предположил, что это воздействие, нового вещества, которое я получил при синтезе. Я подозревал, что вещество попало на кончики пальцев и, когда я протирал свои глаза, вошло в конъюнктивальные мешочки. Но, если это вещество было причиной моего странного состояние, я полагал, что оно чрезвычайно активно. Это было ясно с самого начала, потому что я ничего не глотал. Я был озадачен и решил провести некоторые эксперименты, чтобы выявить настоящие причины. Будучи осторожным человеком, я начал этот эксперимент с 0.25 миллиграммов (эргоалкалоиды обычно активны на уровне миллиграммов). Это - чрезвычайно низкая доза, и я ожидал, что ничего не произойдет. Я рассчитывал увеличить количество ЛСД в последующих экспериментах. Оказалось, что, когда я глотал эту четверть миллиграмма, я экспериментировал с очень высокой дозой. Я вошел в странное состояние сознания. Все изменилось - цвета, формы, а также мое эго. Это было очень странно! Я попросил, чтобы мой помощник сопровождал меня домой. Тогда мы не имели автомобиля в наличии, и мы поехали домой на велосипедах.

Гроф: Многие люди, которые употребляли ЛСД, особенно в такой дозе, восхищаются вашей поездкой. Они представляют, чего она стоила вам.
Хофманн: Во время поездки домой на велосипеде (приблизительно четыре километра) - у меня было чувство, что я не мог двинуться с места. Я ехал на велосипеде, но казалось, что я стою. В моем исследовании, я упоминал эту поездку на велосипеде, чтобы показать, что ЛСД затрагивает ориентацию во времени. Эта поездка на велосипеде стала символом открытия ЛСД. Когда мы приехали домой, я был в очень плохом состоянии. Мне казалось, что я стал безумным, и я попросил, чтобы мой помощник вызвал врача. Когда доктор прибыл, я сказал ему, что, наверное, умираю. Он проверил меня и покачал головой, потому что все было в порядке.
В дальнейшем мое состояние лишь ухудшалось. Когда я лежал на кушетке мне казалось, что я уже умер. Это был ужасающий опыт! Доктор ничего не давал мне, но я выпил молока для детоксикации. Приблизительно после шести часов ощущение прежнего мира начало возвращаться. У меня было чувство возвращения из очень чужой страны домой к нашей действительности. И это было очень, очень счастливое чувство и очень красивый опыт. После некоторого времени я заснул, и на следующий день прекрасно себя чувствовал. Я чувствовал себя, как новорожденный. Это был апрельский день, и я вышел в сад. В течение ночи шел дождь. У меня было чувство, что я видел землю и красоту природы. Я был рожден заново, видел природу в новом свете.
Гроф: Из психиатрической практики мне знакомы этапы перерождения. Многие люди связывают эти ощущения с памятью об их биологическом рождении. Я хотел бы узнать ваше мнение?
Хофманн: Первая фаза была просто ужасающей, потому что я не знал, смогу ли я выздороветь. Во-первых, у меня было чувство, что я был безумен, и затем появилось ощущение смерти. Но когда я приходил в себя, появилось чувство возрождения.
Гроф: Когда вы поняли, что этот препарат может иметь значение для психиатрии?
Хофманн: Буквально сразу же! Я сразу понял, что у этого препарата большие перспективы в области психиатрии! Но, тогда, я даже не мог предположить, что это вещество будет использовано для простого удовольствия. Для меня это был глубокий и мистический опыт, а не развлечение. У меня никогда не было мыслей, что ЛСД может использоваться как препарат для удовольствия. Вскоре после моего опыта, ЛСД попал в руки психиатров. Сын моего начальника, который работал в Психиатрическом Институте Burghoeltzli в Цюрихе, провел начальные эксперименты с ЛСД.
Вначале мы провели исследования в нашей лаборатории, потому что глава Химического Отдела, Профессор Столл, и глава Отдела Фармакологии, Профессор Ротлин, сказали, что то, что я им говорил, просто невозможно. Они сказали мне: "Вы, должно быть, сделали ошибку, когда Вы измеряли дозу. Невозможно, чтобы такая низкая дозировка могла иметь эффект". Затем профессор Ротлин провел эксперимент с двумя из его помощников. Они взяли только одну пятую от того, что я употребил, приблизительно 50 микрограммов. И даже с этой дозой они получили ошеломляющий результат!
Гроф: Что бы вы могли рассказать по поводу исследований активных составляющих волшебных грибов племени Mazatec в Мексике. Когда вы впервые познакомились с Гордоном Уоссоном?
Хофманн: В течение первых десяти лет ЛСД был моим "удивительным ребенком", мы получали положительные отзывы. Приблизительно две тысячи публикаций появилось в научных журналах, и все было прекрасно. В начале 1960-ых, в США, ЛСД стал наркотиком. В скором времени, волна популярного употребления ЛСД охватила страну, и он стал "запрещенным препаратом номер один". В то время ЛСД использовали без предостережения, и люди не были подготовлены к глубоким впечатлениям. И затем ЛСД стал опасным препаратом. Это было неприятное время! Телефоны, паника, тревога! Вместо "удивительного ребенка", ЛСД внезапно стал моим "проблемным ребенком".
Через некоторое время я прочитал в газете, что американский любитель-миколог и этнолог, Гордон Уоссон, и его жена обнаружили грибы, которые употребляли в своих ритуалах индейцы. Эти грибы, казалось, содержали галлюциноген, который оказывал воздействие подобное ЛСД. Конечно, я не знал, кем были эти этнологи, но я интересовался исследованием этих грибов. Вскоре я получил письмо от Профессора Хеима, французского миколога. Г. Уоссон послал ему некоторые образцы грибов. Он хотели, чтобы профессор исследовал их и сделал точное ботаническое описание.
Профессор Хеим попытался выделить активный компонент из этих грибов, но у него не получилось сделать это. Гордон Уоссон также начал химические исследования грибов в США, в университете Делавера, но эта работа не принесла положительных результатов также. И таким образом, Профессор Хеим, который знал о моем открытие ЛСД в Базеле, попросил меня оказать профессиональную помощь.
Сначала, мы получили 200 или 300 граммов этих грибов. Мы проверили их на животных, так как у нас был некоторый опыт с ЛСД и мы знали какого воздействия следует ожидать. В результате мы ничего не обнаружили и наш фармаколог предположил, что грибы вероятно не были активными вообще или они утратили свои свойства после высушивания. В любом случае, чтобы решить эту проблему, я решил сделать самоэксперимент. Я взял дозировку, которая была упомянута в предписаниях 2.4 грамма высушенных грибов и получил превосходный результат.
Когда я пришел домой мне казалось, что я очутился в Мексике, хотя не был там прежде. Я думал, что должно быть мое осознание того, что грибы прибыли из Мексики давали такой эффект. Со мной находился мой коллега, доктор, который контролировал меня в ходе эксперимента. Когда он проверял мое кровяное давление, я видел его как ацтека. У него было немецкое лицо, но для меня он стал ацтекским священником, и у меня было чувство, что он открывает мою грудь и вытягивает сердце. После нескольких часов эксперимента я пришел в нормальное состояние, и я понял, что мы использовали неправильные тесты в лаборатории. В дальнейшем мы извлекли активные вещества исследуемых грибов.
Гроф: Много ли этапов пришлось пройти в ходе извлечения активных компонентов?
Хофманн: у нас было приблизительно пять или шесть этапов. В результате мы получили два вещества, которые я назвал псилоцибином и псилоцином, потому что они были получены от вида Psilocybe mexicana. Исследования показали, что грибы были приблизительно в сто раз менее активными чем ЛСД. Это означает, что 5 - 10 миллиграммов - стандартная, активная доза. Позже я получил письмо от Профессора Моора из Делавере, который поздравил нас с открытием. Он и его команда работали больше года, пытаясь получить активные вещества из этих грибов. Они долгое время проводили опыты на животных, но все попытки были тщетны. Наш успех состоял в том, что мы провели эксперименты на людях.
Гроф: Сколько времени вам потребовалось на получение активных веществ из грибов?
Хофманн: приблизительно пол года. После идентификации этих веществ, мы были в состоянии синтезировать их в лаборатории. Гордон Уоссон, узнав о наших достижениях был очень впечатлен результатами. Он приехал в Базель, чтобы посетить нас, и я показал ему псилоцибин и псилоцин в чистой прозрачной форме. Гордон был весьма очарован, при виде кристаллов, и затем он сказал: Между прочим, есть другое волшебное растение, употребляемое индейцами, которое еще не было изучено с научной точки зрения. Его называют ololiuqui.
Гроф: Таким образом, мы переходим к новому этапу ваших исследований...
Хофманн: Да. Я отправился с Гордоном Уоссоном в Мексику, чтобы изучить другие волшебные растения, ololiuqui (семена утренней славы) и Salvia divinorum. Мы посетили Марию Сабину, женщину шамана, которая дала грибы Уоссону. Он был, вероятно, первым белым человеком, который участвовал в священной грибной церемонии. Мы объяснили Марии Сабине, что мы получили дух грибов и поместили его в небольшие пилюли. Она была очарована и согласилась провести церемонию для нас.
"Чтобы участвовать в церемонии, у вас всегда должна быть причина" - сказала она. Гордон рассказал Марии Сабине о своей проблеме: "я уехал из Нью-Йорка три недели назад, а моя дочь должна была рожать в то время. Я хотел бы узнать, что с ней. Гриб может сказать мне, что случилось с моей дочерью?"
Гроф: как я понимаю, Мария Сабина дала вам официальный "знак одобрения". Приняв пилюли, она фактически подтвердила, что их эффекты были идентичны воздействию грибов.
Хофманн: Да. Я дал ей для церемонии синтетический псилоцибин. Я знал, что она использует определенное количество грибов, и я рассчитал соответствующее количество порошка. У нас получилась прекрасная церемония, которая продлилась до утра. Когда мы уехали, Мария Сабина сказала нам, что эти таблетки действительно содержали дух грибов. Я дал ей целую банку порошка, а она поблагодарила и сказала - "я могу теперь проводить церемонии даже тогда, когда грибы не доступны".
Гроф: Как вы перешли от изучения грибов к работе с ololiuqui?
Хофманн: я получил семена ololiuqui от Гордона Уоссона. Гордон, в свою очередь, получил их от индейцев племени Zapotec. Эти семена, как грибы, использовались на церемониях волшебного исцеления и предсказания. Мы были в состоянии выделить активные вещества, ответственные за эффект этих семян, и я был весьма удивлен узнав, что эти семена содержали моноамид и гидроксиэтиламид лизергиновой кислоты и небольшое количество эргоновина. Они были производными лизергиновой кислоты.
Гроф: я слышал, что, вначале, ваши коллеги фактически обвиняли вас, говоря, что вы, должно быть, загрязнили свои образцы ololiuqui продуктами вашей предыдущей работы - ЛСД.
Хофманн: Это верно. Я дал первое сообщение относительно этой работы в 1960, на Международной конференции по вопросам Естественных Продуктов в Сиднее. Когда я представил свои результаты, мои коллеги покачали своими головами и сказали: "невозможно, что вы находите те же самые активные вещества в растениях. Вы работаете со всеми видами производных лизергиновой кислоты; Вы, должно быть, перепутали кое-что, и это - причина". Но впоследствии результаты подтвердились. В итоге волшебный круг замкнулся. Я начал с амидов лизергиновой кислоты - метергина и ЛСД. От ЛСД перешел к грибам, а от грибов к ololiuqui. В результате опять вернулся к амидам лизергиновой кислоты. Мой волшебный круг!
Гроф: А вы сами попробовали ololiuqui?
Хофманн: Да, я пробывал. Но, конечно, эффект был не настолько сильным, как от ЛСД. Гроф: Для вас есть различие между, так называемой естественной психоделикой, такой как псилоцибин, мескалин, гармалин или ибогаин, которая произведена различными растениями и синтетической психоделикой, полученной исусственно.
Хофманн: Да. Когда я обнаружил амиды лизергиновой кислоты в ololiuqui, я понял, что ЛСД - лишь маленькая химическая модификация старого и священного вещества Мексики. ЛСД должно было быть подвергнуто тем же самым табу и тому же самому почтению, как и древние ритуалы и возможно тогда у него не было бы такой плохой репутации.
Гроф: Позвольте мне перейти к следующему вашему исследованию, посвященному Salvia divinorum.
Хофманн: Когда я был в Мексике, мы также столкнулись с другим растением, используемым в ритуалах, как ololiuqui или грибы. Это была разновидность рода Шалфей. После долгой поездки в Горную цепь Мазатека мы наконец то нашли curandero, который провел для нас церемонию. Эффекты были умеренными, отличающимися от грибов.
Гроф: Вы делали попытку химической идентификации активного вещества Шалфея предсказателей?
Хофманн: Из листьев я сделал сок и отвез его в свою лабораторию. Но по прибытию сок утратил свои свойства. Мы выяснили, что активный компонент весьма неустойчив и не смогли провести химический анализ. Но мы были в состоянии установить ботаническую идентичность этого растения. Это было сделано в Ботаническом Отделе Гарварда, где определили, что это разновидность Шалфея и дали название Salvia divinorum. Это было неправильное название, по причине плохой латыни; фактически должно было быть Salvia divinatorum. Я был огорчен названием, потому что Шалфей divinorum означает "Шалфей призраков", тогда как Шалфей divinatorum, правильное название, означает "Шалфей предсказателей". Но теперь в ботанической литературе закрепилось название Salvia divinorum.
Гроф: Идентификацию растения в Гарварде проводил доктор Шултес?
Хофманн: нет, это было сделано в Гарварде, но двумя другими ботаниками.
Гроф: Расскажите о механизме воздействия ЛСД
Хофманн: Мы провели исследование, связанное с этим вопросом. Мы промаркировали ЛСД радиоактивным углеродом C14. Это позволило проследить за его метаболической судьбой в организме. Лишь 10 % ЛСД достигают мозга в районе гипоталамуса, где расположены центры чувств. Действие ЛСД может быть понято только с точки зрения его взаимодействия с химическими процессами в мозге, которые лежат в основе психических функций.
Гроф: я хотел бы задать вам личный вопрос. Ваша жизнь была наполнена разнообразными психоделическими событиями. Какое влияние оказали эти события на Вас, на Ваш внутренний мир, ценности, личную философию?
Хофманн: Они изменили мою жизнь, поскольку они дали мне новое понятие о том, какова действительность. Действительность стала для меня проблемой после моего опыта с ЛСД. Прежде, я полагал, что была только одна действительность, действительность повседневной жизни. Только одна истинная действительность и остальные были воображением и не были реальны. Но под влиянием ЛСД, я поверил в факты, которые были еще более реальными, чем традиционные. Я думал о природе действительности и получил более глубокую способность проникновения в суть вещей.
Гроф: у вас есть огромное понимание экологических проблем современности. Как вы пришли к осознанию этого.
Хофманн: Через мой опыт с ЛСД я выделили для себя новую картину действительности, я осознал великолепие природы. Я стал по другому относиться к тому, что случится с природой и с нами в будущем
Гроф: открытие ЛСД стало важной частью вашей жизни. Я хотел бы спросить Вас, как вы реагировали на то, что происходило в 1960-ых в США?
Хофманн: я очень сожалел, действительно сожалел. Поскольку я говорил вначале, что ЛСД никогда не будет использоваться в целях получения удовольствия. Но я сильно ошибался
Гроф: Я услышал на конференции, что вы надеетесь увидеть тот день, когда ваш "проблемный ребенок" станет вновь удивительным
Хофманн: сам я, вероятно, не увижу этот день, но это определенно случится когда-то в будущем, я уверен.
Альберт Хофманн скончался естественной смертью в своем доме в Бурге под Базелем 29 апреля 2008 года, в возрасте 102 лет.